Неточные совпадения
«Негодяй и, наверное,
шпион», — отметил брезгливо Самгин и тут же подумал, что вторжение бытовых эпизодов в драмы
жизни не только естественно, а, прерывая течение драматических событий, позволяет более легко переживать их. Затем он вспомнил, что эта мысль вычитана им в рецензии какой-то парижской газеты о какой-то пьесе, и задумался о делах практических.
Вот каким образом происходило дело: месяца за два до приезда Алексея Степаныча, Иван Петрович Каратаев ездил зачем-то в Уфу и привез своей жене эту городскую новость; Александра Степановна (я сказал о ее свойствах) вскипела негодованием и злобой; она была коновод в своей семье и вертела всеми, как хотела, разумеется кроме отца; она обратила в
шпионы одного из лакеев Алексея Степаныча, и он сообщал ей все подробности об образе
жизни и о любви своего молодого барина; она нашла какую-то кумушку в Уфе, которая разнюхала, разузнала всю подноготную и написала ей длинную грамоту, с помощию отставного подьячего, составленную из городских вестей и сплетен дворни в доме Зубина, преимущественно со слов озлобленных приданых покойной мачехи.
— Другой порядок
жизни! — негромко ответил
шпион. К нему подбежал Соловьев, потный, красный.
Когда Евсей служил в полиции, там рассказывали о
шпионах как о людях, которые всё знают, всё держат в своих руках, всюду имеют друзей и помощников; они могли бы сразу поймать всех опасных людей, но не делают этого, потому что не хотят лишить себя службы на будущее время. Вступая в охрану, каждый из них даёт клятву никого не жалеть, ни мать, ни отца, ни брата, и ни слова не говорить друг другу о тайном деле, которому они поклялись служить всю
жизнь.
Вздохнул ли бы, по крайней мере, его превосходительство о напрасно загубленной
жизни этого «по недоразумению» сосланного молодого человека, подумал ли бы, что ряд тюрем, ссылок, наконец, смерть от пули — слишком суровое наказание за все, что прочитано только в сердце молодого студента да еще плохо прочитано полуграмотным
шпионом?..
Может быть, вы окружите себя казаками, нагоните
шпионов или уедете куда-нибудь и таким образом спасете свою
жизнь, и тогда мои слова могут вам принести пользу и привести вас на путь истинного служения интересам народа.
Он представил нам в «Последнем новике» картину завоевания русскими Лифляндии и обвил пружину действия вокруг таинственной личности новика —
шпиона, вовлеченного в преступление против великого Петра, спасшегося от казни и поклявшегося посвятить
жизнь свою на служение родине и для получения прощения от царя.
Письмо это и озадачило, и раздосадовало Хвалынцева. «Что за тайный доброжелатель? Что за контроль над частною
жизнью человека, над личными его отношениями? Меня не видать там-то и там-то! Да вам-то какое дело, где меня видать?!. И сейчас уже „
шпион“… Господи, как это у них все скоро!.. И глупо, и больно, и досадно!..»
Солдаты голодны и озлоблены до последней степени, к тому же они сочтут их за
шпионов и прости, прощай тогда их юная
жизнь! Значит, необходимо во что бы то ни стало уйти отсюда, бежать и скрыться тотчас же… Бежать навстречу Игорю и сейчас же вместе с ним мчаться к своим, под надежную защиту своей роты, ставшей за короткое время такой близкой и родной.
Поймите, что люди, занятые тем, чтобы устраивать
жизнь других людей, начиная с монархов, президентов, министров и кончая
шпионами, палачами, так же как и членов и руководителей партий, диктаторов, представляют из себя не нечто высокое, как думают теперь многие, но, напротив, людей жалких, глубоко заблуждающихся, занятых не только невозможным и глупым, но одним из самых гадких дел, какие может избрать человек.